В Москве прошел XXIII Российский конкурс сомелье
В минувшие выходные в Москве прошел XXIII Российский конкурс сомелье – финальный этап самого масштабного профессионального соревнования винной сферы. В числе участников оказались преподаватели Академии Вина Наталья Большакова, Вероника Вильчик и выпускник нашей школы сомелье Антон Евдокименко.
Прямо с московского поезда мы поймали Наталью Большакову и поговорили с ней о конкурсе, эмоциях и впечатлениях от участия в ярком профессиональном событии года.
— В прошлый выходной прошел конкурс сомелье. Расскажи, что это вообще за мероприятие?
— Это мероприятие федерального масштаба. Я бы, честно говоря, даже не побоялась высокопарных слов и сказала бы, что это главное профессиональное событие года – праздник профессии сомелье. И это правда так, потому что подготовка к нему длится целый год.
Российский Конкурс сомелье – это, собственно, соревнование сомелье, хотя в нём могут участвовать и представители других винных профессий: сотрудники виноторговых компаний, кависты, менеджеры, бренд-амбассадоры. Но конкурсные задания направлены именно на сомелье – людей, работающих в ресторанах, работающих в зале.
— Что значит «подготовка к событию длится год»?
— Чтобы попасть на Российский конкурс – приехать в конце марта в Москву и встретиться там с профессионалами со всей страны, нужно пройти отборочный этап в своем регионе. Когда-то было по-другому: можно было просто подать заявку и приехать в Москву, но сейчас в течение года проходят отборочные этапы в четырех регионах страны –Урал, юг России, Москва, Петербург (обычно в такой последовательности). И те, кто прошел отборочный – успешно справился с заданиями, набрал необходимое количество баллов, – проходит на РКС.
В этом году на финальный этап приехали 38 человек из разных городов России – от Владивостока до Сочи.
— С какими заданиями сталкиваются участники?
— В этом году первым заданием была слепая дегустация сета вин: нужно определить разные параметры – страна, регион, сорт, год урожая.
Далее – слепая дегустация напитков: предполагается, что крепких, хотя иногда там бывают крепленые вина, саке, но чаще виски, коньяк, текила, ром. У них тоже нужно определить ряд параметров.
Еще одно обязательное задание – тест, в этот раз он состоял из 70 вопросов разного уровня сложности, на которые нужно было ответить в течение часа.
И последним моментом были задания практические – это сервис и презентация напитка на английском языке. В четвертьфинале нужно было сервировать гостям игристое вино и презентовать красный итальянский вермут.
Четвертьфинала и полуфинал проходят в закрытом формате, открытым является только финал. Я не знаю, что было в этом году в полуфинале, так как не прошла туда, не могу ничего сказать.
— Ты принимаешь участие в этом конкурсе уже не первый раз. Расскажи нашим читателям, что именно тебе даёт участие в конкурсах вообще в целом и конкретно в РКС?
— Я могу признаться честно: у меня нет задачи всех победить, взять кубок и стать лучшим сомелье России какого-то года. Раз от раза я иду туда за чем-то другим. Я вообще долго пыталась понять, зачем мне всё это надо. И в этом году я, кажется, нащупала причину. Участвовать в конкурсе, непосредственно вживую быть в этих событиях — это невероятная возможность повзаимодействовать с винным комьюнити со всей России.
Понятно, что каждый из нас вертится в своих винных кругах. Например, в Академии Вина есть школа, выпускники. Кроме этого, к нам регулярно приходят ребята из Петербургской Ассоциации сомелье (ПАС). Это мой близкий круг: ПАС, выпускники, студенты. А взаимодействовать с ребятами из других регионов получается редко. Окей, есть онлайн – соцсети, но это совсем не то, чем когда вы на протяжении нескольких дней находитесь в одном пространстве, в одной истории, в этой условной среде, которая вас соединяет.
Мы взрослые люди, но мы как в детской песочнице. Понимаете, когда мы вырастаем, нагромождаются определенные барьеры для взаимодействия. Ты не подойдешь к человеку где-нибудь на улице, не скажешь: «Привет, меня зовут Наташа, давай дружить?». А в условиях РКС это сделать не просто легко – это максимально органично.
Допустим, вот конкретный пример. Я знала, что среди участников есть сомелье из Сочи. А у нас сейчас на онлайн-курсе учится студент из Сочи, который обратился ко мне с запросом, как ему найти винное комьюнити в его городе.
Что я сделала? Я просто подошла к сомелье из Сочи, обменялась с ним контактом, рассказала, что у меня есть такой-то студент, который ищет профессиональную компанию. Он сказал: «О, как круто, пускай он приходит к нам!». Чувствуешь вот эти связи, которые очень естественно формируются? Меня это очень сильно питает.
При этом не на последнем месте момент профессионального роста, ощущение себя как профессионала, потому что конкурс показывает некий стандарт, а я как преподаватель школы сомелье транслирую его своим студентам. В информационном водовороте ты можешь пропустить какие-то винные новости. Но ты приходишь на конкурс, открываешь тест и вдруг понимаешь, что ты что-то где-то упустил, тебе нужно актуализировать свои знания по тому или иному вопросу. Это как ходить в зал, чтобы быть в форме.
И нет, я ни с кем не конкурент.
— То есть для тебя это не столько конкурс, сколько некое объединяющее событие для профи из винной сферы.
— Конечно, определенная доля тщеславия там присутствует. Мне очень любопытно, как это будет, если я вдруг когда-то услышу: «Наташа, ты в финале». Подозреваю, меня просто расколет на две части. Обе будут вопить, но одна от восторга, а вторая – от ужаса. Потому что это слишком стрессово, мне кажется. Но когда я подаю заявку на участие, я точно думаю не об этом.
— А за кого ты болела, когда не прошла в полуфинал?
— В первую очередь, конечно, я болела за Веронику Вильчик и за Лёню Кирсанова. Вероника – наша коллега, сомелье и преподаватель на профессиональных программах Академии Вина. Мне, конечно, очень хотелось, чтобы она вышла в финал, тем более я знаю, как для нее это важно, как она этого хочет, как она к этому стремится. И я болела за Лёню, люблю его всей душой. А еще мы все вместе тренировались и готовились к конкурсу.
— Расскажи, как проходят тренировки, и в целом подготовка к конкурсу?
— Подготовка проходит долго. К этому мартовскому финалу группа ПАС начала готовиться в июле прошлого года. Мы регулярно встречались на базе Академии Вина, у нас было около 20 встреч по тренировке теории, описанию вина и слепой дегустации, заданий по эногастрономии – это все мы качали коллективно.
А сервис мы тренировали на базе ресторана La Vue у Лёни Кирсанова – очень гостеприимное пространство, где можно было отточить практические нюансы.
— Самый сложный или самый запоминающийся этап конкурса для тебя как для участника и как для зрителя?
— Лично для меня, честно говоря, всегда самым сложным заданием является слепая дегустация. Сервис и задания на английском для меня сложны по умолчанию: я не работаю сомелье в зале, поэтому для меня сервис – это такая немножко искусственная ситуация, а английский у меня на уровне «я все понимаю, но ничего не могу сказать». Или говорю на уровне той самой песочницы [смеется]. Это для меня априори сложно, поэтому я даже не беру сейчас это в расчет. А вот в слепой дегустации – в том, что я могла бы делать мастерски с таким-то дегустационным опытом, – я все равно всякий раз чувствую себя как юнец. Сколько уже можно не определять темпранильо в бокале? Ну алло, ну пора бы. То есть я не страдаю от того, что у меня неловко получается сервис и я криво говорю по-английски, а то, что у меня порой случается затык со слепой дегустацией, дает мне странные ощущения.
Зато я обожаю отвечать на вопросы теста, даже когда понимаю, что я половину ответов не знаю. Это всегда интересно. Я вся там, в процессе, и когда я что-то не знаю, я делаю себе мысленные заметки: «ага, вот тут надо почитать, вот тут подтянуть». От этого я реально ловлю кайф.
А если говорить про самое запоминающееся задание в целом, то расскажу про то, что я наблюдала в финале, уже как зритель. Такого задания не было раньше на РКС: финалистам нужно было инструктировать стажера, который не говорил по-русски. Надо было за ограниченное время по-английски рассказать ему, как правильно нужно сервировать вино гостям в ресторане. Стажером был Женя Шамов [президент ПАС – ред.]. И это просто, боже, ван лав, обожание вселенского масштаба! Это было не цирк и шоу – это толковое, классное задание, где каждый сыграл свою роль и был в ней великолепен. В телеграм-канале РАС есть ссылка на видео с этой сценкой, обязательно посмотрите.
— У тебя есть какой-нибудь секрет, как снизить уровень волнения перед конкурсами?
— Нет. Я всегда волнуюсь и стрессую. И даже если мне кажется: «господи, Наташа, ты уже сто пятьсот раз это проходила, сейчас все будет по лайту», каждый раз я паникую, особенно перед сервисом, руки начинают трястись, состояние, близкое к панической атаке. Почему? Я не понимаю. Тело начинает творить вот такие удивительные вещи. Так что персональной рекомендации от меня просто нет. Я каждый раз в стрессе.
— Дай инструкцию тем, кто, допустим, окончил школу сомелье и хочет принять участие в таком ярком событии, как РКС. Что нужно делать?
— Первое – станьте членом Российской Ассоциации Сомелье. Чтобы подать заявку на участие в конкурсе, нужно обязательно иметь это членство.
Второе – найдите единомышленников в своем регионе, чтобы тренироваться. Например, у нас в Петербурге есть ПАС – Петербургская Ассоциация Сомелье. У нас есть соцсети, про нас слышно. Нужно вступить в Ассоциацию хотя бы для того, чтобы просто вместе готовиться, разбираться с возникшими вопросами.
Далее – регистрируйтесь на участие в отборочном этапе, который будет проходить в вашем регионе. Напомню, это четыре места: Урал, юг России, Москва и Петербург.
Проходите отборочный этап – и приезжайте в Москву побеждать!
Фото предоставлено РАС.
